Профессор Мориарти. Собака д’Эрбервиллей - Страница 84

Будучи истинным ценителем, я должным образом изучил её фасад: размер, упругость и степень подрагивания. Даже лучше, чем у Лили Лэнгтри… а Лили после двух стаканов джина могла титьками орехи колоть. Чтобы выставить своё богатство напоказ, мисс Трелони облачилась в затейливо изукрашенный, но не слишком целомудренный лиф, составленный из сцепившихся лапками золотых жуков. Прозрачная юбка открывала упругий голый живот. Если оценивать женскую стать по этой части тела, Маргарет с честью выдержала бы любую проверку.

На указательном пальце дамочки сиял большой рубин. «Сокровище семи звёзд» напоминало застывшую каплю крови. В глазах Маргарет то и дело вспыхивал безумный красно-зелёный огонёк. Властная, требовательная красота выделяла её среди бледных и безликих кенсингтонских дам.

Мисс Трелони танцевала, вернее, выгибалась из стороны в сторону, привлекая ещё больше внимания (как будто его и так было мало) к своим широким бёдрам, великолепному животу и роскошной груди.

Я прислушался и разобрал мелодию, которую наигрывал оркестрик из трёх рабов. «На улицах Каира, или Бедная крестьяночка». Название вам вряд ли знакомо (я сам как-то выспросил его у накачанного кокаином трубача из Альгамбры), но эту песенку распевают похотливые мальчишки по всему миру. Существует множество вариаций, к примеру: «Французские девчонки скинули юбчонки… а грязные мальчонки били в барабан» — и так далее.

Маргарет Трелони утверждала, что является реинкарнацией зловещей царицы Теры. Могло ли это быть правдой? Ну, по крайней мере одной явной сверхъестественной способностью барышня обладала: в её присутствии у меня мучительно распухло в области ширинки. И полагаю, не у меня одного.

Полковника Морана как магнитом тянуло к ней… словно кто-то дёргал за невидимую ниточку, привязанную к его мужскому достоинству. Я пробирался сквозь толпу, охваченный непреодолимым желанием. Пришлось изо всех сил сосредоточиться на истинной причине визита — рубине. Его красное сияние застило глаза. Должно быть, в благовония добавили какое-нибудь наркотическое вещество.

Вокруг распалившиеся гости лапали раззолочённых гурий, а те в ответ довольно убедительно изображали необузданную страсть. Возле стен стояло несколько оттоманок, предназначенных специально для этих целей. Некоторые уже были заняты группками по двое, трое или даже пятеро (как в той довольно рискованной акробатической композиции).

Кое с кого слетели маски. Вон там видный реформатор и занудная сторонница женской эмансипации, известная строгостью нравов, совокуплялись с мальчишкой-рабом. Дам, подписывающих соответствующие петиции, весьма разочаровало бы подобное поведение. Сурового судью, привязанного к деревянному коню, увлечённо хлестали плётками две шлюхи в египетских париках.

По кругу передавали кувшины с липким и сладким напитком. Кто-то пил его, а кто-то выливал на себя. Забывшись, я сделал глоток. Горючая смесь.

Маргарет Трелони вряд ли расстанется со своим сокровищем так же легко, как Бьянка Кастафиоре.

Мелодия перешла в яростное крещендо. Движения присутствующих всё убыстрялись и убыстрялись (и тех, кто танцевал, и тех, кто предавался иным развлечениям). Кто-то действительно принялся «бить в барабан», используя вместо оного задницы голых прислужниц. Правда, умения вдохновенному музыканту явно недоставало.

Я подобрался почти к самому возвышению. Здесь толпилось ещё больше народу. Какая-то девица с оскаленными зубами и вытаращенными глазами рванула меня за плащ, но я незаметно врезал ей коленом в живот. Нахалка согнулась пополам, и на неё тут же набросился провинциальный мэр. На нём не было ничего, кроме тяжёлой золотой цепи.

Мисс Трелони двигалась с удивительной грацией.

Моя распухшая ширинка запульсировала.

И вдруг громко прозвенел гонг. Все застыли.

А потом разом скинули маски. Я не стал снимать свою, но кто-то сделал это за меня.

Маргарет схватила ятаган и взмахнула им, целясь мне в голову. Не задела. Хотя нет, всё-таки задела. Мой лоб рассекла кровоточащая царапина. Я зажал рану рукой.

Властная хозяйка приставила изогнутый клинок к моему горлу.

— Вот паскудство! — сказал я с чувством.

XIII

Очнулся я в полнейшей темноте. Одежда на мне была чужая, да и вообще не совсем одежда, как я понял, чуть-чуть придя в себя. Меня туго замотали в пропахшие нафталином тряпки — ноги связаны вместе, руки прижаты к груди. Даже не пошевелиться! Подвигал плечами и тут же стукнулся о стенку.

С громким скрежетом тяжёлая крышка моей темницы отъехала в сторону. Надо мной возвышалась Маргарет Трелони. С ней рядом стоял какой-то незнакомый хлыщ в стальном шлеме и с раздвоенной бородкой. А я, оказывается, лежал в костюме мумии в египетском саркофаге.

— Уж извините за спешку, полковник Моран, — усмехнулась хозяйка. — По правилам из вас сперва следовало вынуть сердце, лёгкие и печень и поместить их в канопы. Мозги обычно вытягивают через ноздри. К сожалению, искусство бальзамирования возрождается гораздо медленнее, чем мне бы того хотелось.

Меня спеленали и засунули в гроб, так зачем же открывать саркофаг? Значит, мисс Трелони что-то от меня нужно. Она не может просто так похоронить меня, на радость археологам, которые откопают моё тело через три тысячи лет. Клянусь, проклятия, грозившие Мориарти из-за его «списка покупок», ничто в сравнении с теми, что я наложу на расхитителей гробниц. Пусть только попробуют выставить мою мумию в музее! Их настигнет страшный гнев Морана Душегуба!