Профессор Мориарти. Собака д’Эрбервиллей - Страница 52

Возле дома стоял, прислонившись к стене, похожий на привидение мужчина, закутанный в американский кау-бойский плащ. Это он щёлкнул кнутом, призывая слуг к порядку. Розовые глаза, напоминающее череп худое лицо, выбивающиеся из-под широкополой шляпы белоснежные волосы. Даже неопытный любитель дедукции опознал бы в нём Альбиноса Накжинского.

— Живо за работу, вы все! — прикрикнул Сток.

Учитывая обстоятельства — почти что милосердное распоряжение. Ему не пришлось повторять дважды: слуги бросились в дом.

Джаспер под прикрытием Трингова зонта поспешил в объятия мисс Дерби.

Я выбрался из двуколки и осмотрелся.

— Идите лучше внутрь, полковник, — обратился ко мне Брэхэм. — Выпейте горячего пунша.

Мод Дерби широко развела руки, отчего рукава плаща уподобились крыльям летучей мыши.

И вдруг из-за кустов вышла ещё одна женщина и направила на Стока ружьё. Хозяин поместья с визгом рухнул на землю.

Неужели фирма вот-вот потеряет клиента? Ведь я даже не успел взяться за дело.

Мрачная гарпия в изодранном на груди платье и со слипшимися от грязи волосами целилась в Джаспера на удивление уверенной рукой. Вооружилась она «Коричневой Лизой» — мушкетом времён Ватерлоо, который, видимо, лет семьдесят простоял на чьей-то кухне в углу вместе с мётлами. Порох наверняка промок.

Сток с рыданиями молил о пощаде и задом отползал к дому, оставляя на траве грязный след. Неудивительно, что его выжили из Тумстоуна. Если уж женщина с допотопным ружьём сумела нагнать на него такой ужас, что говорить о метком стрелке Эрпе с исправным винчестером.

— Мэтти Болл, уходи отсюда, — покачал головой Брэхэм. — За убийство тебя повесят.

Женщина, не моргнув глазом, взвела курок.

Я вышел вперёд и загородил Стока, уперев грудь прямо в холодное дуло мушкета.

— Хочешь кого-нибудь пристрелить — как насчёт меня? Пороху хватит? Я полковник Себастьян Моран, служил в Первом Бенгалорском сапёрном полку и смотрел смерти в лицо в разных уголках света. Уэссекская могила мне совсем не по душе. Вот так, моя милая. Собиралась бы и впрямь стрелять — уже давно бы пальнула из своего старья.

Я вспомнил рассказ Стока о выселенном семействе Болл. Мэтти, видимо, из их числа. Сошла с ума от обрушившихся на голову несчастий.

В таких мушкетах заряд только один (если, конечно, эта штука вообще в состоянии выстрелить). Перезарядить его уже не получится. Обуреваемая жаждой мести деревенская девчонка вряд ли израсходует на меня единственный выстрел: ей нужен Сток, виновник всех её несчастий.

Я сумел сломить волю спятившей Мэтти Болл. Проделывал это раньше с мужчинами и зверями (и даже точно такими же мстительными женщинами). На меня снизошла ясность, карты легли на стол. Подобные стычки длятся всего мгновение… но, кажется, растягиваются на часы.

Пока удача всегда оказывалась на моей стороне.

В глазах Мэтти промелькнуло сомнение. Я воспользовался секундной слабостью девушки, ухватился за ствол и рванул его вверх, одновременно просунув палец между скобой и спусковым крючком. Мэтти Болл принялась яростно жать на него, но ей помешала моя толстая кожаная перчатка.

Я отобрал у девчонки мушкет. К нам подскочил Альбинос (где он раньше был, интересно знать?), схватил Мэтти за локти и приставил к её горлу широкий нож. Не самый удобный инструмент, но, чтобы перерезать глотку, сойдёт.

Брэхэм запротестовал, но Накжинский показал жёлтые зубы и розовые, по цвету неотличимые от его глаз дёсны и надавил на нож.

— Довольно, Белобрысый, — велел я. — Мисс Болл уже уходит.

Не позволю какому-то польскому недотёпе с кроличьими глазами испортить момент. Вдвоём с Мэтти мы пережили нечто более сокровенное, нежели обычные недоразумения, случающиеся между мужчиной и женщиной. Я не хотел упускать это чувство. Нож ранил не только девичью шею, но и её душу. Непокорная тоже оскалила зубы, в её глазах читалась решимость.

Взгляд Накжинского, брошенный на меня, словно вопрошал: «А ты ещё кто такой?» Но нож он убрал.

Дэн’л и Тринг помогли Стоку подняться. Мод всем своим видом дала понять, что с удовольствием кинулась бы в его объятия, но уж слишком он перепачкался.

— Привет, Мэтти, — поздоровался Саул. — Жалко твою бедную матушку… и братьев… и Гранвера Болла… и…

Мне подумалось, что Сток сейчас воспользуется кнутом Альбиноса. Но он оттолкнул Дэн’ла и Тринга и, увязая в грязи, бросился к Мэтти. Захлёбываясь злыми слезами, хозяин Трэнтриджа подло ударил девушку кулаком в живот. Она согнулась пополам и упала на землю. Сток пнул её в бок, плюнул, пнул ещё раз и ещё. Он рычал и скулил по-звериному. Сапог отскочил от её груди, как от туго натянутой кожи барабана.

Я вдруг почувствовал, как спусковой крючок прищемил мне палец. Да, мушкет действительно древний, но его бережно хранили все эти годы или же совсем недавно чинили.

Мэтти свернулась калачиком, закрывая лицо и прижимая колени к груди. Сток пинал её в спину. Над его головой всё ещё держал зонт новоявленный дворецкий. Хотя самопровозглашённого тирана и злодея вряд ли сейчас мог побеспокоить дождь.

Ради эксперимента я поднял мушкет и нажал на спуск.

Громовой выстрел привлёк всеобщее внимание. Рад бы написать, что в тот же миг на землю упала пролетавшая мимо птица, но, увы, пуля никого не убила. «Коричневая Лиза» в своё время уложила немало недругов Англии, но в те времена солдаты подпускали лягушатников близко-близко и стреляли, только почувствовав чесночный дух. Для меткой же стрельбы на большое расстояние использовали лук.